Над водой разносились звуки сиринги. Тихие переливы примитивного духового инструмента звучали то громче, вскрикивая отдельными нотами, то тише, шелестя, словно ветер по морской глади, а то и вовсе смолкали. Несогласованная рваная мелодия соответствовала общему настроению экипажа небольшого корабля, которому вскоре предстояло отправиться в путь. Непроглядная серость над городом в любую минуту грозила разразиться дождем, словно заранее предвещая провал поисково-спасательной операции под началом капитана Людвига Чистосерда.

Охотница стояла на носу судна, опершись спиной на накрененное основание бушприта. Ветер трепал края её туники – монохромный восточный рисунок разбавлял основной морской цвет ткани, но более темный, чем были её глаза. Цветастый платок покрывал голову, защищая чувствительные к прохладе шею и уши. В руках баронессы была тростниковая флейта, та самая, что минуту назад неспокойно пела над серыми водами. Бросая взгляд на живое серебро раскинувшегося впереди моря, она ощущала его беспокойство, как свое собственное – даже не верилось, что она вновь испытывала это глубокое чувство привязанности, уже не такое сильное, как когда ей было шестнадцать, но настоящее – в этом она не собиралась врать, по крайней мере самой себе. Почти месяц они болтались вдвоем: сначала по всем тавернам северного материка, потом по прилежащим территориям Хэкса, и вот теперь им предстоял последний совместный рывок на дно, в царство морской богини. Разумеется, не одним – благо песни именитого барда звучали в сердцах многих из жителей долины.
Девушка приложила губы к одной из трубок. Она хотела вернуть Словоплета из бездны, но не ради награды или чести, а лишь для того, чтобы вновь получить вескую причину скрыться. Трусливое сердце уже сейчас звало её немедля вернуться обратно на дороги большого мира, но, выдыхая воздух в одно из широких отверстие сиринги, охотница останавливала себя на безутешной мысли, что, в отличие от опыта прошлого, её новый побег уже ничего не изменит – она действительно полюбила наемника.

На носовой лестнице застучали тяжелые шаги. Оборвав однотипный звук флейты, баронесса повернула голову, не отрывая спины от бушприта.
– Капитан, как скоро мы отплываем?
– Ожидаем прибытия последних авантюристов, решивших помочь нам спасти беднягу Мельна! – широкая улыбка, несомненно, красила суровые черты его лица. Людвиг Чистосерд был как всегда бодр и настроен более чем решительно, – А вы как всегда сторонитесь толпы. – мужчина проверил крепёжные узлы, проскользнув под накрененным брусом, – Даже вашего спутника избегаете.
– Вам чудится, капитан. – её спокойный, на первый взгляд, голос, выражал резкие полутона отрицания данного факта. – я никого не избегаю. Кайрон сам принял решение помочь вашим ребятам с погрузкой.
– Если вы скучаете…
– Нисколько! – оборвав его предложение несколько резким тоном, Сашерисса смягчилась в неловкой улыбке, – прошу вас, Людвиг, лучше обратите свое внимание на ту разношерстную компанию, что уже поднимается к нам на борт.

Куплю ваш [Подсолнух] (повторный букет возвращаю вам)

Когда-то Нисса работала в одной из многочисленных таверн Хекса и даже приторговывала не только пивом разной степени разбавленности, но и информацией. Внимательный глаз всегда найдёт интересную деталь, которой кому-то не хватает, чтобы сложить картинку воедино - остаётся только найти того, кто будет складывать. Примерно в тоже время кто-то сказал молодой Ниссе, что у неё приятный голос и ей следует попробовать себя в роли барда, как молодой и экзотичной девушке. Вероятно, совет был бы хорош и позволил бы сойти со скользкой дорожки, но если бы ей не предлагали очень упорно "потрогать гриф" или "перебрать струны". С другой стороны, вероятно это оно и было и тот удар ниже пояса был абсолютно не нужен, но чего горевать о событиях далёких лет? Она была молода и в Хексе...И не думала, что в этот город её занесёт после стольких лет по такому поводу. Освободить чью-то душу от плена бренной плоти - всегда да, но операция по спасению завсегдатая баров, известного барда, отличного мечника и, при всех этих качествах - разбивателя дамских (и не только) сердечек? Достойно баллады, даже как-то иронично. Вот подвели её к этому вполне прозаичные контакты. И её племянница, которая была большой ценительницей творчества Мельна и даже ради его песён готова была терпеть неудобства таверны и кувшины с вином для тёти. Правда, сохла она не по романтическим слёзоуронятелям и дамах в высоких башнях, а героическим балладам, где героические герои геройски геройствовали, усекали драконов, мочили злобных жрецов в нужниках и повергали лже-богов. Так или иначе, обе кошки изрядно примелькались и, поэтому, когда на один из праздников славный бард так и не явился, Аланара очень расстроилась, как и хозяйка таверны. Славная Эсмеральда, не скрывая расстройства, поведала славной тетёшке и дружелюбному кототавру о своих волнениях, но особого значения Нисса тогда этому не предала. Барды, как и странствующие приключенцы нередко вляпываются в истории. Некоторые из них достойны баллады, некоторые приятны, как поцелуй любовницы, а некоторые, словно язык василиска - весьма неприятны, склизки и не настраивают на близкое знакомство. Вероятно, загулял, прогулял...Но дни шли, а о барде не было вестей. Более того, Эсмеральда даже наняла нескольких приключенцев, чтобы узнать о судьбе барда и вести не были утешительными. Зато Аланара заработала на доставках писем между городами северного континента, где трактирщицы начали активно обмениваться данной информацией и даже искать людей, чтобы они помогли им в поиске. Стоит ли говорить, что "маленькая и миленькая" племянница в очередной раз сделала всё от неё зависящее ( с ударением на "милая"), чтобы Нисса не просто начала изучать вопрос, но даже сумела убедить Эсмеральду выдать ей место сбора экспедиции по спасению. Снарядившись, как на войну и, буквально, вытащившая почти все запасы еды, Аланара была настроена чуть ли не вплавь пересечь океан, чтобы добраться до весёлого Хекса. Мягко говоря, плохой план, даже по меркам кошек.
И именно поэтому Шааракулы дышали смесью запахов моря, парусины, пеньки, дерева и специй, что можно было бы назвать одним из запахов многостороннего Хекса. Город не меняется, никогда не спит, всегда море цветов и запахов, звуков...Обычно монет и песен "Птиц".
- Надо отчаливать отсюда. - изрекла, наконец, Нисса, на которую город навевал ... странные воспоминания. - Чтобы найти барда, нам нужно найти "Устрицу". Как обычно, впрочем, где есть бард - всегда замешана чья-то "устричка".
Найти корабль в порту Хекса - непростая задача, скажем прямо. Торговая империя всегда жестко управляет своими судами, их разгрузкой и погрузкой, возводя это в настоящий фетишизм, но стороннему человеку их "система" кажется Адом на земле, без логики и смысла. Найти "свободных" моряков просто - они не пытаются подчиняться управляющим "торговцев", но до них нужно ещё дойти через всё вышеперечисленное. Но, наконец, их ноги ступили на трап, под заинтересованные взгляды команды.
- Гой еси, моряне! Добра вашей ладии! - поприветствовала их Нисса, снимая глубокий капюшон и поднимаясь на палубу.

Разговор с эльфом вышел коротким и сухим: не сказать, что Сашериссе было по душе тянуть из своей знакомой крупицы информации, поэтому дворянка быстро сдалась, оставив меланхоличную девушку в покое. Поискав глазами милого её сердцу спутника, охотница подумывала вернуться к его приятной компании, но яростный порыв изменившего свое направление ветра смахнул с её головы яркий платок, растрепав рыжие кудри.
Паруса небольшого судна надулись и голос капитана звучно воскликнул, давая команду к отплытию. В груди баронессы зашевелилось знакомое волнительное чувство, совсем как в детстве, когда отец брал её с собой на принадлежащие их семье торговые корабли. Метнувшись к фальшборту, она взглянула вниз на замутившуюся воду. Под светлыми расходящимися волнами девушка видела тяжелые цвета пасмурного моря. Закрыв глаза, она расслаблено задышала этим знакомым воздухом, ощущая мокрые брызги на своих щеках и руках. Покинутая родина манила её к себе, поворачивая вспять пески прошлого.

«Знакомый голос окликнул дворянку по имени:
– Сашерисса?
Девочка резко вздрогнула и обернулась. Её худые ладошки постукивали по ограждению из ценных пород древесины, а губы, до недавнего момента фырчащие незамысловатые ноты некой мелодии, расплылись в радостной улыбке: сегодня всей их семье предстояло совершить небольшое морское путешествие на одном из принадлежащих её отцу кораблей.
– Чем это вы здесь занимаетесь, леди?
– Смотрю на воду. – честно ответила она подошедшему к ней родителю. – Смотри, вот эти волны под нами, – юная баронесса слегка нагнулась над поручнем, ощущая страхующую руку мужчины у своей талии, – с зелёными крапинками. Кажется, что они хмурятся, но на самом деле совсем не злятся на нас за то, что мы их потревожили.
– Вот как... и почему же?
– У дедушки тоже были такие глаза. Разве ты не видишь их сходства? А вон, смотри, у берега, – девочка указала пальчиком в сторону городского причала. – цвет воды похож на камешки бирюзы в маминых серьгах. Весёлый и теплый, видишь, я сейчас смотрю им на тебя. – хвастливо выпучив свои глаза, чтобы отец мог полюбоваться ими, дворянка ощутила ласковые движения его широкой руки на своей голове, – а твоего оттенка воды я ещё не нашла. Папочка, почему в нашей семье так много людей с глазами цвета моря?
– Потому что когда-то очень давно, основатель нашего рода получил от богини морей крупицу её божественного дара. Она отдала её добровольно, в качестве благодарности за... за спасение одной из свои водяных нимф-служанок. – барон весело подмигнул своей дочери. В свое время его отец рассказывал совершенно иную историю, куда более мрачную и поучительную, но пятилетнему ребенку этот вариант навряд ли бы пришёлся по вкусу. Из поколения в поколение история врожденного магического дара в семье Галлерани обрастала самыми невероятными слухами, что уличить правду, если она и была, никому из ныне живущих потомков было уже не под силу. – С тех пор море стало для нас вторым домом. Его воды не страшат нас даже в самые темные времена. – в младшей ветви одаренные волшебники почти не рождались, хотя многие при рождении имели морской оттенок глаз. Впрочем, если не в магии, то в судоходстве им всегда улыбалась удача. – Спасибо дару великой богини.
Девочка восторженно слушала отца, радостно взвизгнув и захлопав в ладоши, когда тот сотворил в воздухе россыпь красочных пузырей. Тогда Сашерисса была уверенна, что подобные фокусы с возрастом станут по плечу и ей. Ведь юная баронесса так любила свою семью и море, что она видела в их глазах.»

Девушка сморгнула наваждение, подавив в себе готовый вырваться тяжкий вздох. В детстве, море казалось ей куда более приветливым и родным. Возможно причина была в людях, что тогда окружали её.
– «Но разве сейчас ты одна?» – мягко шепнул внутренний голос, уговаривая охотницу обернуться. Она таки и сделала, отыскав  глазами оказавшихся рядом капитана и зверочеловека. Впрочем, последний навряд ли смог бы разделить с ней эту её любовь. От дворянки не укрылось с какой ненавистью Кайрон посматривал в сторону открытой воды.
Двое мужчин неслышно беседовали друг с другом, а потом наемник посмотрел прямо в её сторону, от чего Сашерисса резко отвернулась, ощущая на себе его ровный взгляд. Они что там о ней разговор завели? Легкий румянец тронул женские щеки. От любопытства засосало под ложечкой.
Пряча глупую улыбку, баронесса ухватилась рукой за ванты и, нащупав ногами выбленки, поднялась по ним выше фальшборта.
– Мадам, это не безопасно. – окликнул её матрос.
– Не впервой. – отмахнувшись, но не соврав, заверила его дворянка. Да и скорость судна была не столь опасна.
Крепко удерживаясь за снасти одной рукой, она намеренно качнула тело вперёд, свешиваясь за борт. Выжидающе продержавшись так недолгое время, она вернула тело в исходное положение. А потом повторила свои действия, плавно двигая корпус туда-сюда, туда-сюда – как поплавок в ожидании поклевки.
Играясь на нервах одного наемника. Поддразнивая его.
Ведь водная стихия была так близка и маняще прекрасна.
А если она действительно окажется за бортом?

Куплю ваш [Подсолнух] (повторный букет возвращаю вам)

Мореходство Долины с появлением возможности перемещаться за мгновение между городами несколько приуныло, но кто сказал, что каждый может позволить себе даже символическую оплату? Или оплатить уже откровенно драконовские цены на путешествие со скарбом? Не так уж и много таких счастливчиков в неспокойные времена, когда лучше уж купить соли, сушеного мяса, да оставить денежное подношение в храме Наурма. Так что старые добрые "ослики" морских гладей всё также бороздят моря, на радость пиратам. И ничего в этой связи и не изменилось и в самих кораблях, что, как и года назад, перевозили самый разнообразный люд с одной части континента на другую. Так что ничего нового в корабле Людвига для себя Нисса не увидела, что на верхней палубе, что на нижних, когда, словно угорь, ввинтилась в один из люков вниз. Узкие помещения, да всего пара дверей, возможно для капитана и мага, что сопровождал корабль, открытая общая комната для команды и место, по всей видимости, выделенное для наёмников. Трюм, впрочем, тоже ничем не мог порадовать -бочки с водой, да тяжелые брикеты жёсткой, словно дерево, солонины, вывалянной в соли. Наверняка в остальное лежала просоленная рыба или овощи, но запахов, свойственных кораблям Сэрдана не было - либо овощи и рыба хранились в специальных контейнерах с присыпкой из эронура, либо их не брали, а значит, поездка будет краткой. Было и в трюме несколько сундуков с суровыми замками, но их кошколюдка предпочла не трогать - вряд ли бы туда поместили что-то ценное. Место было, конечно, неплохое, но вряд ли бы она предложила сюда пойти Аланаре - солонина плохая еда, но лучше уж такая, чем вообще никакой, а с оной у кототавра разговор короткий.
Ничего не оставалось, кроме как, под подозрительные взгляды, покинуть нижнию палубу. Каждый матрос считал своим долгом смерить её подозрительным взглядом " в лоб", а затем задумчивым - сзади. Оставалось только гадать, были ли леггинсы из кожи излишне в обтяжечку, искали ли они привычный для зверолюдов хвост, коим котики на корабле обладали. Котя ведает их мысли...и путь корабля, ведь Ниссе мало что сказало бы направление их движения - в море нет таверн, богатых домов и заказчиков с полным кошельком. Нет, правда, и тех кто пытается подставить или просто не заплатить убийце - приятная перемена. Бриз, отдалённость от забот и только вода вокруг...что может быть наименее притягивающим? Спасение барда, конечно же. Для Аланары это было очередное приключение и даже возможность, хотя она никогда, наверно, в этом не признается, попасть в его песни, а для старшей из Шааракулов...видимо, только Аланара. Последняя разоблачилась и теперь радовала (или пугала) случайный и не только взор моряков мощным, тренированным телом, где под коротким мехом упруго перекатывались, словно сытые удавы, мускулы.  Плод запретной любви между кентавром и кошколюдкой занималась чем-то, чего ожидают от кошки, но не от очень большой - пыталась поймать себе рыбку. И Котя с ним, если её добыча была всего на полклыка - ей был важен процесс. Всё равно менее чем тремя полными вёдрами она не могла наестся.  Могучее тело нетерпеливо переминалась на мощных, но мягких лапках, когда племянница в нетерпении тащила что-то из воды, завораживая взгляд. И мощная грудь, замотанная бинтом, была совершенно не причём.
- Зело справная у вас феркада, капитан. - оторвалась, наконец, Нисса от умиротворяющего зрелища и обратилась к капитану. - Скорошествуем мы добро по понту, но как действовати укажете, ако в пучину приникати должно? И...Ако таива кроется в песняре нашем? Прощения прошу нисжайше, бо ведать желаю, что чаяти узреть в шуканьях друга...Друга же?
Говорила Нисса прочуственно, не стесняясь смотреть в глаза капитану своими зелёными и немного бесстыжими от ухмылки глазами. Она знала мало, так что не стоило терять время и собрать хоть немного информации. И, при необходимости, пока есть время, подготовить зелья.

Гулянка на судне вышла славной. Баронесса вспоминала о ней с легкой улыбкой на губах, бесцельно вглядываясь в темноту потолка. После сытного ужина ни о чем так хорошо не думалось, как о спокойном сне, но девушка с трудом могла сомкнуть веки. Сон не шел и сложно было сказать, по какой причине: той, что ожидала их впереди или той, что спала в соседнем с ней гамаке. Зверочеловек был на удивление тих и немногословен после того, как Сашерисса вытащила капитана на импровизированный танцпол.
– «Обиделся уж ли, что не его позвала?» – мелькала в её голове подобная мысль каждый раз, когда, заговаривая с наемником, дворянка ощущала некое напряжение в его голосе. Сказать откровенно, сделала ли она это намеренно, чтобы заставить своего спутника ревновать, охотница не могла. Хозяин судна был ей не более, чем симпатичен и, разумеется, девушка не собралась приглашать его ни на какие свидания по завершению их миссии, но а просто потанцевать – святое дело!
Ворочаясь с боку на бок и пыхтя нечто неразборчивое, баронесса вскоре смирилась с тем, что все равно не могла заснуть. Тихо покинув каюту, она вернулась на палубу, заняв свое, уже успевшее полюбится ей место у бушприта.
Погода менялась буквально у неё на глазах: тихое небо заволокло грозовыми тучами слишком быстро и неестественно. Похоже, это заметили все на корабле, в том числе и капитан. По его приказу матросы кинулись будить оставшихся членов команды, но раньше них это сделало море. Мощный поток воды ударил о борт. Послышались первые крики сбитых волною людей. Сашерисса в неком трепетном ужасе наблюдала за меняющемся на её глазах пейзажем, с трудом заставив себя разжать вцепившееся в канат пальцы. Она должна была вернутся в каюту и разбудить Кайрона, но новая волна окатила её с головой, заставив резко закашляться. Холод моментально сковал её мышцы, но дворняка заставила себя встать на ноги, правда, бессмысленно, поскольку новый удар воды обрушился на неё с устрашающей силой, оглушая и утаскивая за собой в объятья морской пучины.

Мягкий зелёный сумрак окутал все пространство её плотно сомкнутых век. В гулкие перекаты воды вмешивался чужой, но настойчивый голос. Девушка никак не могла разобрать его слов, морщась и нехотя приоткрывая веки, чтобы взглянуть на того, кто посмел нарушить её личное пространство.

Куплю ваш [Подсолнух] (повторный букет возвращаю вам)